МПР в рамках «мусорной» реформы хочет сосредоточится на сжигании и захоронении ТБО

Газета проанализировала подготовленный РЭО проект федеральной схемы обращения с ТКО (в ней, по замыслу чиновников, должны быть учтены все имеющиеся в стране «мусорные» мощности, потоки отходов, а также планируемая к размещению в будущем инфраструктура). Сейчас документ обсуждается с заинтересованными чиновниками, пишет издание. Проект предполагает строительство и реконструкцию 868 «мусорных» объектов (700 новых), включая 148 предприятий по сжиганию мусора общей мощностью 4,3 млн тонн в год. Минимальная стоимость инфраструктуры оценена в 101 млрд рублей. Планы «Ростеха» построить ещё 25 мусоросжигательных заводов пока в документе не учтены – но схема будет обсуждаться с бизнесом и регионами до осени, и, скорее всего, они в ней появятся.

Также в планах – постройка и модернизация 351 полигона (253 новых) мощностью 22,9 млн тонн (минимум 115,7 млрд рублей) и 355 сортировочных станций (51,9 млн тонн, 201,8 млрд рублей) – всего в РФ образуется порядка 70 млн тонн ТКО в год, из них 35% – пищевые. 53 станции предполагают компостирование отходов, 24 — производство топлива RDF (измельчение и прессование полезных фракций для того же сжигания). Предприятий же по переработке среди новых объектов – не более десяти, в основном это также мощности по компостированию или производству RDF.

В этом виде документ явно противоречит и целям реформы управления отходами, и обновлённому на старте «мусорной» реформы законодательству – в нём сжигание и захоронение отходов стоят на последнем месте в перечне приоритетов государственной политики. Сама же реформа запускалась ради создания современной системы управления ТКО – снижения объёма захоронения отходов и максимального вовлечения полезных фракций во вторичный оборот. Опрошенные «Коммерсантом» эксперты убеждены, что проект РЭО не создаёт отрасль обращения с ТКО, а направлен на формальное выполнение целей нацпроекта «Экология» – он, оказался худшим по исполнению в 2019 году, – и по нему к 2024 году на переработку должно направляться 36% всех отходов в стране против менее 10% сегодня. Из предложенной схемы, где большинство объектов названо «энергетической утилизацией», понятно, что Минприроды и РЭО, ответственные за реализацию нацпроекта, используют для этого возможности принятых в декабре 2019 года поправок к базовому закону, приравнивающих энергетическое сжигание мусора к переработке.

Директор Института экологии ВШЭ Борис Моргунов напоминает, что в 2015 году Еврокомиссия приняла план действий ЕС в отношении замкнутой экономики, в котором сжиганию также отводится последнее место, и такие проекты не получают поддержки ЕС. Однако чиновники Минприроды и Минпромторга (в комментариях на проект схемы министерство назвало энергетическое сжигание «ведущим методом за рубежом») продолжают ссылаться на опыт ЕС, особенно энергодефицитных стран Скандинавии. Но, как неоднократно писал «Коммерсант», энергомощности уже пяти мусоросжигательных заводов «Ростеха» избыточны (в РФ в принципе нет их дефицита) и убыточны без госсубсидий и тарифных надбавок – не говоря уже о том, что не решён вопрос утилизации их токсичной золы. Вопрос о том, как вырастет нагрузка на рынок и потребителей в случае построения дополнительных сжигательных мощностей, каково их место в энергобалансе (как и место топлива RDF, которое, видимо, должно составить конкуренцию углю), в проекте РЭО не раскрывается. Г-н Моргунов считает, что в РФ планируется «реализовать затратный подход, неэффективность которого явна и от которого отказались в ЕС». «Действующие мощности по переработке регулятору выгодно считать достаточными. В ином случае придётся выстраивать работу так, чтобы их загружать. Проще и дороже сжечь», – поясняет он.

Любовь Меланевская из «РусПЭК» (объединяет, в частности, Coca-Cola HBC, Pepsico Holdings, Procter & Gamble, Tetra Pak) отмечает: в проекте РЭО ТКО воспринимается как «смесь без обозначения полезных фракций в ней», а информация о востребованности вторсырья отсутствует. «Предприятия по переработке (их в схеме 260 – ред.) указаны, но неизвестно, сколько образуется полезных фракций в составе ТКО, и невозможно сделать вывод о достаточности мощностей по утилизации», – говорит она. Г-жа Меланевская поясняет, что существующие мощности недозагружены, но их не хватает по гибкой упаковке, ряду полимеров, стеклу. Чтобы загрузить имеющиеся мощности, необходимо организовывать раздельный сбор – в схеме РЭО есть только упоминание о нем, но отсутствуют предпосылки к его появлению, отмечает она.

«Сегодня сжигание – лучший метод, учитывая морфологический состав российских отходов», – заявили в Минпромторге, фактически подтвердив отсутствие у чиновников намерений создавать систему переработки отходов, которая должна увеличить поток полезных фракций и уменьшить поток отходов для сжигания даже в отдалённом будущем, хотя в апреле 2020 опросы Ipsos фиксировали готовность граждан РФ к раздельному сбору отходов на уровне 65%.

Зампред отраслевого комитета «Деловой России» Наталья Беляева отмечает: «Просчитать бизнес-модель, оценить потребности в мощностях и принять грамотные решения о новых объектах документ не позволяет. Вместо того чтобы просто собирать данные от регионов и строить в каждом субъекте дорогостоящую мусоросортировочную станцию, нужно было просчитать, как оптимизировать потоки отходов, чтобы мощности действительно были соизмеримы объёму образования ТКО». По её словам, многие действующие объекты, которые невыгодны местным чиновникам, в федеральную схему не вошли (использовать такие полигоны, заводы, мусоросортировочные станции и другие объекты запрещено). Однако схема РЭО должна была лишь консолидировать объекты территориальных схем, разработанных субъектами РФ, поэтому к ней возникают вопросы не только у экспертов, но и у чиновников из регионов. После выхода заметки об остаточных мощностях полигонов в некоторых субъектах региональные чиновники сообщали, что данные РЭО, «которое непонятно, зачем создано и чем занимается», расходятся с реальностью.

Тем не менее проект федеральной схемы Минприроды 12 мая уже направило на согласование в заинтересованные ведомства, хотя ответственная за экологию вице-премьер Виктория Абрамченко 27 апреля вернула документ на доработку, поручив в числе прочего «отобразить на схеме мощности по утилизации пластика, картона, стекла, алюминия и других вторичных материальных ресурсов». 20 мая в РЭО сообщили, что обнаружили на 18 мая ещё 1284 действующих объекта мощностью не менее 37 млн тонн, среди которых предприятия по утилизации бумаги, пластика, отходов техники, древесины и чёрных и цветных металлов. Но экономической (и экологической) логики в схеме до сих пор не обнаруживается. Неизвестно, как и в каком виде в неё войдут и объекты, которые создают частные компании в рамках реализации расширенной ответственности производителей за утилизацию товаров и упаковки, чего также требовала г-жа Абрамченко.

Большое число новых полигонов в РЭО объясняют тем, что «целесообразнее строить новые, современные полигоны, которые обеспечивают защиту почвы, воды от попадания фильтрата, чем использовать существующие, где такой защиты нет». «В федеральной схеме присутствует большое количество новых сортировок, а объёмы отсортированных фракций будут направляться на объекты по утилизации вторичных ресурсов», – говорят в РЭО. В Минприроды на просьбу прокомментировать качество проекта федеральной схемы переслали комментарии РЭО.

Коммерсант