МЭР признал «существенное отставание» от планов повышения энергоэффективности

В свежем госдокладе об энергосбережении и повышении энергоэффективности в РФ Минэкономики фиксирует: за прошедшие десять лет энергоёмкость ВВП снизилась всего на 9%, а в последние четыре года она не снижается. Весь прогресс в снижении энергоёмкости был достигнут в 2000–2008 годах в силу структурных сдвигов в пользу менее энергоёмких видов экономической деятельности. «Рост ВВП (за этот период – ред.) на 60% сопровождался практически неизменным потреблением первичной энергии», – отмечается в документе. После 2008 года ситуация сначала ухудшалась с ростом доли энергоёмких отраслей, а потом стабилизировалась. В 2018 году к 2007 году энергоёмкость ВВП снизилась на 12%, хотя президентский указ 2008 года требовал снизить её к 2020 году не менее чем на 40%. «При сохранении среднего темпа снижения энергоёмкости ВВП за 2007–2018 годы, равного 1,1% в год, достичь целевого значения в 40% станет возможным лишь к 2043 году», – заключают в министерстве.

Минэкономики фиксирует фактический провал политики энергоэффективности. В 2018 году инвестиции на эти цели составили 0,2% ВВП страны, а доля частных вложений падает: при общих затратах на энергоресурсы в 8,5 трлн рублей годовой объём инвестиций в энергосбережение по энергосервисным контрактам – всего 44 млрд рублей (0,5% от затрат на энергоресурсы), а удельные показатели капвложений по регионам отличаются в 300 раз. Многоквартирные дома ещё к июлю 2012 года должны были получить приборы учёта потребления, но и на сегодня задача выполнена на 61%. Только 27% введённых в эксплуатацию в 2018 году многоэтажек имеют повышенный класс энергоэффективности, и лишь 5% из них оснащены индивидуальными тепловыми пунктами с погодным регулированием. Сегодня 54% многоквартирных домов потребляют вдвое больше энергии, чем их современные аналоги.

Несмотря на огромный экономический потенциал энергосбережения (энергоёмкость ВВП РФ выше мирового уровня на 46%, климатически близкой Канады – на 17%, а удельное энергопотребление в жилищном секторе регионов со схожими климатическими условиями может различаться втрое), в 2015–2017 годах правительство фактически отказалось от его реализации, сократив финансирование соответствующих программ в сто раз: с 5 млрд до 50 млн рублей. Полномочия в этой сфере были переданы от Минэнерго Минэкономики. «Апофеозом госполитики стало решение направить эти средства на строительство объектов для чемпионата мира по футболу. Повышение энергоэффективности – это обязательное условие роста ВВП – универсальное правило», – замечает эксперт Международного центра устойчивого энергетического развития под эгидой ЮНЕСКО Михаил Юлкин.

Впрочем, эксперты единогласно отмечают, что аналитика доклада от Минэкономики заметно улучшилась. В нём рассчитан единый энергобаланс, энергоёмкость ВВП перестала быть оценкой неизвестных экспертов, проанализирован вклад ста факторов в её изменение, сделан прогноз до 2035 года. «Этот доклад – большой шаг вперёд по сравнению с тем, что ранее готовило Минэнерго. Он уже выглядит довольно цивилизованно», – говорит глава ЦЭНЭФ-XXI Игорь Башмаков.

Доклад заканчивается декларацией о намерениях по развитию плана повышения энергоэффективности экономики от 2018 года, которую директор эксперт-бюро «ЭнергиаВита» Мария Степанова называет «общими планами на будущее». В министерстве решающим считают «технологический фактор». Замглавы ведомства Михаил Расстригин говорит, что, «по грубым оценкам министерства», перевод всех газовых станций на газотурбинные технологии позволит сэкономить порядка трети потребляемого ими газа. Впрочем, директор отдела операционных рисков и устойчивого развития КПМГ Владимир Лукин отмечает, что «только согласованные меры по совершенствованию законодательства в области управления энергоресурсами, охраны окружающей среды и внедрения НДТ могут обеспечить синергический эффект и достичь установленных целей».

Коммерсант