Нетарифная выручка оказалась тарифной

Как сообщил замдиректора департамента оперативного управления в ТЭК Минэнерго Евгений Орфеев, выступивший первым, сейчас министерство ведёт разработку подзаконных актов к закону о введении института СТСО. При этом в Минэнерго считают, что механизмы, которые уже утверждены в нормативных актах, достаточны (в частности, постановление кабмина №923 от 2 июня 2023, внёсшее поправки в постановления № 977 «Об инвестиционных программах субъектов электроэнергетики» (пункт 14)). Они позволяют включать в инвестпрограмму мероприятия по приобретению электросетевых объектов, если финансирование планируется за счёт экономии подконтрольных и операционных расходов, положительной величины корректировки необходимой валовой выручки (НВВ), расчётной предпринимательской прибыли (РПП) и экономии при оплате потерь в сетях. В Минэнерго полагают, что для снижения нагрузки на тариф сетевые активы должны приобретаться в первую очередь за счёт таких источников. Эти изменения распространяются на все ТСО, отметил представитель министерства.

«С точки зрения отработки поручения правительства и президента (об определении источников консолидации – ред.), сейчас процесс у нас в работе. Буквально до сегодняшнего дня получаем информацию от субъектов электроэнергетики, завершаем инвентаризацию объектов, по которым не будет установлен тариф. С учётом этого окончательно определим, потребуются или нет тарифные средства и оценим влияние на тариф, – заявил Евгений Орфеев. – Но предварительный анализ и поступающая от регионов информация в настоящий момент подтверждает наш тезис о том, что консолидация не должна оказать влияния на тариф, и основные источники, которые предполагаются для учёта этих расходов (на покупку активов – ред.), будут нетарифные».

На недостатки позиции министерства тут же указал модерировавший заседание зампред думского комитета по энергетике Валерий Селезнёв, попросивший г-на Орфеева пояснить, что такое нетарифные источники, так как экономия тарифа, по сути, является тарифным источником. «Заёмные средства в том числе», – ответил представитель Минэнерго. Рентабельность электросетевых компаний явно ниже стоимости капитала, парировал г-н Селезнёв, передав слово замначальнику отдела тарифного регулирования сетевого комплекса и формирования баланса Федеральной антимонопольной службы (ФАС) России Павлу Мочалову.

«Постановлением №923 были приняты новые правила утверждения инвестпрограмм и предусмотрены конкретные источники финансирования консолидации, в том числе экономия, которая, как вы правильно отметили, является тарифным источником. По поводу заёмных средств. Мы считаем, что этот вопрос остаётся предметом для обсуждения. Всё-таки проценты на обслуживание заёмных средств попадают в тариф и назвать это нетарифным источником язык не поворачивается, – заявил г-н Мочалов. – Поэтому в рамках разработки 923-го постановления Минэнерго и ФАС была поддержана идея абсолютного финансирования за счёт нетарифных источников – прибыль организаций от нерегуляторной (нетарифной) деятельности, а также закрытый перечень тарифных источников, таких как РПП, экономия подконтрольных операционных расходов и расходов на оплату потерь, а также это может быть небольшой кусочек положительной корректировки НВВ, которую организация может получить в случае достижения (нормативного – ред.) уровня надёжности и качества оказываемых услуг. Также 923-м постановлением предусмотрено, что тарифные средства могут быть учтены в частных случаях, по отдельным решениям правительства. А так в части использования нетарифных источников ФАС России солидарно с Минэнерго».

При включении РПП возникает противоречие, так как расчётная прибыль считается от валовой выручки, а экономия на расходах и потерях в сетях её сокращает, то есть нет экономического стимула сокращать расходы в модели, когда РПП зависит от НВВ, прокомментировал выступление представителя ФАС Валерий Селезнёв. В такой ситуации сокращать расходы не выгодно, признал Павел Мочалов. Если финансирование будет осуществляться за счёт РПП, то нужно обратить внимание на расчётную прибыль электросетевых компаний, «иначе все просто будут гнать вверх НВВ», отметил г-н Селезнёв. Он сообщил, что по представленной «Россетями» информации, сейчас недофинансирование сектора таково, что для покрытия потребностей госхолдинга тариф должен быть увеличен на 50%.

«Если это так, то любые сэкономленные средства должны идти в инвестиции, а если они будут отвлекаться на консолидацию, то последняя сама по себе становится целью процесса, тогда как цель консолидации – повышение качества и надёжности энергоснабжения», – отметил зампред комитета ГД по энергетике.

Отдельная проблема, которая пока не решена на федеральном уровне, хотя ФАС уже подготовила проект соответствующих изменений – учёт нормативов потерь в сетях при консолидации. В части, касающейся определения уровня экономии при оплате потерь, ФАС видит прямую корреляцию с уровнем тарифного регулирования.

«Необходимо правильно определять базовые параметры расчёта тарифа и долгосрочного регулирования, чтобы у нас экономия была фактической. У нас есть субъекты РФ, где экономия может достигать 50%», – отметил представитель антимонопольной службы.

Исходя из того, что говорят ФОИВы, консолидация с точки зрения государства – это, в первую очередь, сокращение количества ТСО без дополнительного роста, т. е. переход активов в собственность крупных ТСО, отметил директор Центра исследований в электроэнергетике НИУ ВШЭ Сергей Сасим. Но с точки зрения ТСО, способных к укрупнению, консолидация – это, прежде всего, ответственное инвестиционное решение, основанное на чётких технико-экономических показателях.

При разработке укрупнённых критериев для ТСО эти вопросы, к сожалению, в расчёт не принимались, а масштаб задачи по консолидации очень велик, отметил эксперт. По его словам, сейчас средняя сумма сделки по консолидации сетевой компании составляет одну её годовую выручку. Если брать малые и средние ТСО, которые могут попадать под покупку, то сумма составит 500–550 млрд рублей. При предельном сроке окупаемости таких сделок хотя бы лет в 20 и реальной ставке дисконтирования, которая есть у крупных компаний (около 14%), для того, чтобы компенсировать такие затраты, консолидирующая компания должна дополнительно получать от 75 до 83 млрд рублей годовой выручки. Для сравнения, совокупный рост выручки всего сетевого комплекса в 2024 году составил 74 млрд рублей.

«То есть очевидно, что для реализации планов по масштабной консолидации система тарифного регулирования должна измениться и получить эффективные инструменты для работы с таким явлением, – отметил Сергей Сасим. – Система должна позволять трансформировать выручку в инвестиционный ресурс, в противном случае с высокой долей вероятности произойдёт либо дополнительный рост тарифа на фоне сокращения числа компаний, либо снижение акционерной стоимости у государственной сетевой компании. Если мы хотим решить задачу, ставящуюся государством, то каждая сделка должна рассматриваться как инвестиционный проект, который формирует положительный кумулятивный денежный поток, то есть приносить больше денег, чем в него было вложено».

С рентабельностью инвестиций в электросетевом комплексе «пока всё очень грустно»: здесь, в отличие от других секторов электроэнергетики, отсутствует среда для окупаемости вложений, пояснил г-н Сасим. По его словам, логика тарифного регулирования услуг по передаче заключается в том, что в подавляющем большинстве случаев титульная инвестпрограмма – это просто форма распределения средств без учёта альтернативной стоимости денег. В этом сегменте, в отличие от других, компании в лучшем случае вернут потраченное, что для инвестора, по сути, означает потерю денег. И если строительство новых центров питания – обязанность для сетевиков, то сделки по консолидации таковой не являются. Более того, у крупных ТСО есть жёсткие лимиты на включение таких сделок в перечни инвестпроектов. Исключение могут составлять компании, которые регулируются по методу RAB (менее десятка регионов), но регулирующие органы зачастую, корректируя объём выручки, снижают эффективность этой методологии до затратного метода, который не учитывает интересы инвесторов и акционеров компаний, прокомментировал эксперт.

«Крупные сетевые компании сейчас оценивают свою недополученную выручку, признанную регуляторами, в 100 млрд рублей, и в стране наблюдается устойчивая тенденция к росту этого долга. Часть этих средств, скорее всего, возвращена уже не будет. Это проблема отсутствия серьёзной бюджетной ответственности. Несмотря на то, что федеральное законодательство такую ответственность предусматривает, по факту норма не работает, что снижает инвестиционные возможности и заинтересованность сетевых организаций в сделках», – считает представитель НИУ ВЭШ.

Для создания экономического стимула консолидации выгода должна быть выше издержек. Но текущая методология тарифного регулирования направлена в прямо противоположную сторону, заявил г-н Сасим. Экономия операционных расходов снижается за счёт специального понижающего коэффициента эластичности (0,75) и не может быть использована как источник финансирования инвестиционных программ. Ситуация с RAB-компаниями ещё хуже: если консолидатором выступает такая организация, а присоединяемая компания находится на тарифном регулировании, то покупка не включается в базу инвестированного капитала, так что приобретатель получает неамортизированный актив, формирующий бухгалтерский убыток.

Существующая реальная рентабельность (4–5%) не соответствует текущим рыночным ставкам по кредитам, что затрудняет возможность использования заёмного капитала для консолидации, согласился с модератором представитель НИУ ВШЭ. Наличие неэффективных долгов, поглощающих РПП, не позволяет использовать эти деньги для инвестирования.

Перечисленные проблемы помимо низких темпов консолидации порождают неэффективную операционную структуру у консолидаторов: компаниям не выгодно ставить эти активы на свой баланс и зачастую те же МРСК формируют дочерние организации, так что количество ТСО не снижается и не позволяет в полной мере реализовать эффект масштаба, формируя избыточные операционные расходы. Эта тенденция видна, если посмотреть на количество «дочек», приращённое филиалами «Россетей», отметил Сергей Сасим.

«На сегодняшний день существуют, конечно, проекты НПА, направленные на частичное устранение этих дефектов, есть определённые позитивные ожидания от такого метода как регуляторные соглашения, однако, на мой взгляд, регуляторная среда пока не позволяет полноценно использовать экономический потенциал сетевых организаций для консолидации активов. И тех норм, о которых сегодня говорят коллеги из ФАС и Минэнерго, будет недостаточно», – резюмировал Сергей Сасим.

Для повышения интенсивности и эффективности сделок по консолидации сетевых активов директор Центра исследований в электроэнергетике НИУ ВШЭ предложил программу из шести пунктов.

• Устранение некорректного расчёта потерь: сейчас ФАС подготовила такой нормативно-правовой акт, он обсуждается на уровне правительства.
• Возможность формирования выручки консолидатора с учётом обоснованных параметров окупаемости сделок. Верхним пределом должна быть суммарная выручка объединяющихся компаний, что позволит не увеличивать тарифную нагрузку.
• Возможность повышения коэффициента эластичности операционных расходов в случае, если это не приводит к повышению индикативной оценки выручки и оправдано с точки зрения окупаемости такого инвестпроекта.
• Изменение методологии RAB-регулирования так, чтобы учитывать консолидируемые активы в базе капитала.
• Пересмотр нормы доходности инвестированного капитала для приведения её к принципам расчёта других секторов электроэнергетики.
• Формирование эффективного и работающего механизма бюджетной ответственности за нарушение порядка расчёта тарифов за услуги по передаче.