Новые возможности энергорынка

Это обусловлено двумя факторами: электроэнергетика в большей степени локализована территориально, чем нефтяной рынок, кроме того, к этому моменту мы имеем значительный профицит генерирующих мощностей в рамках ЕЭС РФ, в то время как нефтяная отрасль находится на максимуме своих возможностей и требует значительных инвестиций в новые добычные мощности. С другой стороны, электроэнергетика никогда не была настолько же прибыльной, как нефтяная, поскольку ориентирована в основном на внутренний рынок, поэтому экспортные доходы здесь не являются отраслеобразующими.

В 2014 году объёмы экспорта электроэнергии из России снизились до рекордных значений. На это были объективные причины, связанные с тем, что цены на рынке Nord Pool, куда входит Финляндия, Норвегия, Швеция, в определённый момент стали ниже, чем цены в Северо-Западном регионе России. И поставщикам электроэнергии с Северо-Западного региона стало невыгодно поставлять товар на более дешёвый рынок. Но как только рубль был отпущен в свободное плавание, ситуация выровнялась, и я думаю, что в этом году рентабельность и объёмы экспортных поставок на Nord Pool возрастут.

Вместе с тем глобальный энергетический рынок претерпел серьёзные изменения, которые открывают для нас новые возможности. Первый глобальный тренд – это насыщение спроса на электроэнергию в Китае, которое было впервые за много лет зафиксировано осенью 2014 года. В последние десять лет потребление электроэнергии в этой стране ежегодно росло на 7–8%, и все к этому привыкли. Китай был тем драйвером, который обеспечивал прирост мирового потребления энергоносителей и электроэнергии. Но произошло удивительное событие, значение которого, на мой взгляд, ещё предстоит оценить экспертам: рост потребления электроэнергии в Китае упал в 2014 году до 3,5%, то есть сократился вдвое. Это самый низкий показатель прироста за последние 20 лет. В моём понимании это означает, что в стране произошло насыщение спроса.

Более того, в прошлом году в Китае принята так называемая зелёная энергостратегия, которая предусматривает закрытие угольных электростанций в радиусе 100 км от городов-миллионников. Первые такие станции уже закрыты, из-за чего производство угля в Китае впервые за много лет было снижено в 2014 году по сравнению с 2013 годом. При этом выработка электроэнергии на газовых станциях показала опережающий рост. Всё это даёт возможность России экспортировать туда электроэнергию и газ. Но с учётом резкого замедления спроса на электричество в силу вступают дополнительные факторы, которые следует учесть. Например, когда Китай построит весь запланированный объём АЭС и ВИЭ, на долю тепловой генерации придётся меньший объём, чем это было указано в пятилетних планах развития экономики.

Сможет ли электроэнергия стать стратегическим внешнеполитическим ресурсом России? Всё будет зависеть от развития отношений со странами АТР. Однако следует учитывать, что азиатские партнёры – очень сложные переговорщики. Они всегда выражают высокую степень лояльности на высших уровнях переговоров (в японском языке, например, не существует слова «нет»), но когда дело доходит до конкретных сделок, сроки принятия решений могут затягиваться. Например, процедура согласования бизнес-проектов в крупных японских банках или правительстве этой страны может занимать от 3 до 5 лет.

С другой стороны, у России появляются возможности поставлять электроэнергию в страны АТР. Как они будут использованы, зависит от политиков и бизнесменов. При этом, безусловно, существует потребность именно в российской электроэнергии, поскольку в России есть запас мощностей и возможности экспортировать её с прибылью. А значит её роль и значимость с точки зрения экспортного потенциала будет расти

23 апреля 2015 в 11:34