«У нас просто нет другого выбора, кроме как продолжать работать устойчиво»

– Как Вы оцениваете влияние пандемии коронавируса на российский энергосектор и «Т Плюс» в частности? Какие факторы этой весной более значимы для энергетиков – COVID-19 или аномально тёплая зима и повышенная водность в водохранилищах большинства ГЭС? Как текущая ситуация отразится на финансовых и производственных показателях «Т Плюса»?

– В первом квартале для нас главным фактором однозначно стала необычно тёплая зима. Отпуск тепла снизился на 12,7% – а поскольку мы прежде всего работаем в когенерации, то вслед за этим просела и электрика – на 6,2%. В апреле снижение по электрике – порядка 5,5%. Конечно, свой вклад внёс и COVID, но решающий фактор скорее тот же – низкая отопительная нагрузка.

Повышенная водность влияет на нас, как и на всех остальных генераторов, прежде всего, через снижение цен на РСВ. Какие-то прогнозы сложно сейчас делать, потому что всё ещё не понятен сценарий, по которому мы идём. Можно будет об этом говорить, когда поймём, что ситуация нормализуется и снимаются ограничения. Понятно, что выручка будет ниже – и из-за снижения операционных показателей, и из-за падения собираемости. Но насколько именно – говорить рано.

– Как Вы оцениваете развитие ситуации с долгами на ОРЭМ и РРЭ? Почему основные проблемы фиксируются с платежами за тепловую, а не электрическую энергию? Может ли текущая ситуация отразиться на подготовке к ОЗП и проведении плановых ремонтов?

– По итогам апреля снижение собираемости по сравнению с прошлым годом составило 20% по теплу и 2% по электрике. В сумме мы недополучили порядка 3 млрд рублей – это, конечно, будет влиять на нашу работу. Наихудшая собираемость – в Саратове, Перми, Екатеринбурге, Ижевске, Ульяновске. Здесь нам не доплатили 20–25%. Начало месяца было шоковым – в первую декаду платежи просели наполовину, но потом ситуация выровнялась. Более серьёзные проблемы с теплом, на наш взгляд, связаны с тем, что отопление – это неотключаемая услуга. А злостного должника за свет можно обесточить. Плюс за отопление платёжка, как правило, больше, чем за свет, – а значит, по логике недобросовестного потребителя, можно больше «сэкономить».

Не платят в первую очередь те, кто неверно трактует постановление правительства № 424 о моратории на взыскание пеней, – это население, управляющие компании, ТСЖ и т. д. У нас и так достаточно большой пласт тех, кто не платит не потому, что не может, а потому, что не хочет, – хотя возможности есть. Сейчас они фактически считают себя на легальном положении. Но это не так – закончится мораторий, и долги будут взысканы. Это мы как отрасль должны донести до каждого.

Что касается организаций, обслуживающих жилфонд, мы получаем множество обращений от них. Смысл в основном следующий: поскольку вышло постановление № 424, мы вам будем платить по факту собранных денег. Никаких дополнительных усилий предпринимать они не хотят. Обращу внимание вот на что – по теплу снижение оплаты в категории «население на прямых расчётах» составило 10,8%. А в категории «УК, ТСЖ, ЖСК» – 28,6%. Я не верю, что у этих организаций какие-то другие, более злостные, чем у нас, клиенты. Они просто решают свои корыстные задачи за наш счёт, прикрываясь этим постановлением.

– Ремонты геноборудования – какие проблемы в связи с коронавирусом возникают у «Т Плюса»?

– В подавляющем большинстве случаев мы обходимся силами тех специалистов, которые есть в стране. Российский энергосервис выполняет почти все виды работ, в том числе на иностранном оборудовании. Почти, но всё-таки не все. В этом году у нас три такие потенциально критические точки – обслуживание немецкого дожимного компрессора на Ижевской ТЭЦ-1 и большие инспекции турбин Siemens во Владимире и Alstom в Нижней Туре. Это регламентные работы, без их проведения мы не имеем права эксплуатировать это оборудование. Но они никогда не делались без надзора иностранных шеф-инженеров, плюс для них требуются импортные комплектующие.

По специалистам мы сейчас решаем, организуем их пропуск через границу в особом порядке. Запчасти законтрактованы, но их поставка задерживается из-за очередей на границе. Здесь нужно на уровне Федеральной таможенной службы принимать решение о приоритетном оформлении и пропуске таких грузов на территорию страны. Ведь это фактически вопрос безопасности. Причём если ремонт во Владимире запланирован на осень, и мы надеемся, что к тому времени все механизмы для этого будут отлажены, то Ижевск и Тура в ремонте уже сейчас – пока задержки некритичные, но ситуация может измениться.

– В числе ключевых проблем, о которых говорят энергетики в условиях коронавируса, – возникновение кассовых разрывов. Как Вы оцениваете ситуацию в динамике и на какие решения властей рассчитываете?

– Мы рассматриваем различные сценарии – в зависимости от того, сколько продлится текущее положение и насколько глубоким будет падение. Прогноз кассового разрыва по группе на год широкий – от 50 до 120 млрд рублей, то есть примерно от 15% до трети выручки. Учитывая, что платёжная дисциплина к концу апреля несколько улучшилась, пока мы идём ближе к минимальным значениям. Но кризисные явления могут углубиться в зависимости от развития ситуации.

В любом случае нам потребуется поддержка в виде субсидирования процентных ставок по кредитам – потому что даже 15% выручки означают, что мы где-то не сможем выполнить самые базовые ремонты. Производственный процесс у нас непрерывный, объё­­мы если и уменьшаются, то незначительно, – поэтому ни на топливе, ни тем более на зарплатах персоналу мы экономить не можем. Пока принятых решений насчёт этих субсидий нет, но мы их очень ждём – иначе подготовка к зиме может оказаться под угрозой.

Другим хорошим решением, с которым мы в числе других энергокомпаний обращались в правительство, могло бы стать создание фонда коммунальных долгов с государственным капиталом. Фонд мог бы реализовывать единую государственную политику в отношении всех коммунальных долгов кризисного периода и оказать помощь всем без исключения ресурсоснабжающим организациям. Это можно сделать путём приобретения долгов потребителей, возникающих в большем объёме в связи с государственными решениями о поддержке населения и предприятий малого и среднего бизнеса в период пандемии. Такая структура сможет гибко выработать и быстро реали­зовать различные подходы к разным типам ­должников – населению, бизнесу, бюджетам. Этот пул перспективных к взысканию долгов может быть интересен и частным инвесторам – ведь речь идёт о краткосрочном падении платёжеспособности.

– Какова позиция «Т Плюса» по вопросу сокращения сроков действия 424-го постановления правительства?

– Принятие постановления фактически обнулило нашу кропотливую, многолетнюю работу по выстраиванию платёжной дисциплины. Вопрос не в пенях как таковых – а в том, что недобросовестные потребители почувствовали возможность сэкономить за счёт энергетиков, тепловиков, водоканалов. Поэтому мы считаем, что срок действия постановления должен быть ограничен фактическим временем самоизоляции плюс один месяц – чтобы у тех, кто действительно находится в тяжёлом положении, была возможность его поправить либо вступить в переговоры о рассрочке.

– Как коронавирусные ограничения отразились на ежедневной работе «Т Плюса»?

– У нас 47 тысяч сотрудников. Из них порядка 25 тысяч – это оперативный и аварийно-ремонтный персонал, который продолжает свою работу непрерывно. Офисный персонал, конечно, постарались максимально отправить на дистанционную работу. Мы вызываем на работу только самый необходимый минимум персонала. Каждый сотрудник обеспечивается средствами индивидуальной защиты – мы полностью ими укомплектованы. Каждый проходит термометрию несколько раз в день.

На каждом объекте разработаны специальные маршруты перемещения персонала, чтобы свести контакты к ми­ниму­му – ремонтный и оперативный персонал на станциях, к примеру, даже использует разные проходные, то есть не сталкивается друг с другом. Все наряды-допуски к работам предусматривают двухметровую социальную дистанцию. Коллегам категорически запрещено добираться до работы общественным транспортом – при необходимости организуется индивидуальная доставка. Все производственные объекты проходят регулярную дезинфекционную обработку.

Были единичные случаи инфицирования, но они были максимально быстро локализованы и заражения целых площадок удалось избежать. Для того чтобы безопасно перемещать энергоремонтный персонал между городами, мы ввели новую практику – арендуем у перевозчика целые пассажирские вагоны. Это не только сводит к минимуму вероятность заражения от случайных попутчиков, но и оказывается выгоднее, чем просто выкупать все места в вагоне – тем более с выкупом не всегда можно успеть.

– С 1 января 2020 года на альткотельную перешёл Ульяновск, поданы заявки ещё по нескольким городам. Как Вы оцениваете ход реформы в тепловом секторе?

– Развитие теплоснабжения городов остаётся нашим приоритетом номер один. В начале года выпущено ­постановление по Оренбургу – то есть он тоже уже в этом году зара­ботает по альткотельной. Заявки ещё четырёх городов – Владимира, Самары, Тольятти и Новокуйбышевска – проходят рассмот­рение в федеральных органах исполнительной власти, то есть это тоже высокая степень готовности. Ещё по нескольким городам мы совместно с муниципалитетами проводим подготовку заявок. Наша цель прежняя – за 2020–2021 годы перевести большинство городов на альткотельную.

Решение по Оренбургу позволит нам направить туда более 10 млрд рублей за 15 лет. По тем заявкам, которые рассматриваются, это ещё 65 млрд. Причём это именно муниципальное, то есть самое сложное имущество. Мы будем стараться, насколько позволит ситуация с падением выручки, выполнить основные объёмы работ именно в первые годы работы новой модели. Мы всегда говорили и говорим, что откладывать больше некуда – если откладывать, можно прийти уже в ­ближайшие годы к износу сетей в 90%. И очень сложно будет из этой кризисной ситуации выходить. Поэтому мы в прежнем темпе продолжаем эту работу – строим модели, слушаем потребности муниципалитетов, договариваемся. Я думаю, что в условиях, когда прогнозируется рекордный дефицит региональных бюджетов, инвестиции, которые мы предлагаем, будут очень кстати.

– Как будут меняться тарифы на тепло в городах, которые «Т Плюс» переводит на альткотельную?

– С тарифами будет происходить очень важная вещь – они будут выравниваться, становиться едиными. Допустим, в Ульяновске 13 теплоснабжающих организаций, включая нас, – каждая со своим тарифом. На практике это означает, что разница между ценниками на отопление в соседних домах может быть и 25%, и больше того. Переход на альткотельную запускает медленный, очень плавный процесс прихода к единой цене: где-то она растёт на уровне индекса потребительских цен, где-то чуть ниже, а где-то вообще замораживается на одном уровне на годы вперёд. Так что это очень важная ещё и с точки зрения социальной справедливости история.

– Будет ли корректироваться инвестиционная программа «Т Плюса» с учётом текущей ситуации в экономике?

– Мы планировали стоимость программ ремонтов, технического перевооружения и реконструкции на 2020 год в размере 30,9 млрд рублей без НДС. Это на 5% больше, чем аналогичный фактический показатель 2019 года – 29,5 млрд рублей. В частности, за счёт этих средств мы планировали нарастить перекладку труб до рекордного уровня в 421 км. Теперь эти планы под угрозой. Если ремонты – это наше социальное обязательство, которое будет выполнено в любом случае, то в программах развития придётся расставлять приоритеты. В первоочередном порядке будут финансироваться проекты по повышению надёжности теплоснабжения городов.

Что касается проектов ДПМ-2 (программы модернизации), первые работы на площадках должны начаться осенью. Пока что планируем, что всё пойдёт по плану и осенью персонал сможет выйти на эти объекты.

– Какова позиция «Т Плюса» по вопросу «коронавирусной» отсрочки на год (с переносом на тот же срок платежей по ДПМ ВИЭ) для ВИЭ-станций?

– Нам повезло – мы успели ввести всё запланированное на 2020 год до апреля. Это два солнечных массива в Оренбургской области мощностью 15 и 30 МВт. Они вышли на ОРЭМ и в штатном режиме поставляют энергию. Так что для нас эта отсрочка неактуальна.

– Как Вы оцениваете общую устойчивость российской энергетики в условиях «идеального шторма»?

– У энергетических предприятий своя специфика – мы продолжаем работать в том же объёме, как и раньше. Если многие другие отрасли теми же указами в логике борьбы с коронавирусом работу остановили, руководители и собственники думают, как им выжить и возобновить работу, то у нас проблема другая. Коль скоро мы предприятие круглосуточного цикла, необходимое для жизнеобес­печения, у меня как руководителя проблема в другом: как обеспечить работоспособность этого предприятия.

У нас просто нет другого выбора, кроме как продолжать работать устойчиво. Генераторы обозначили набор мер, который нужен для того, чтобы отрасль выстояла и минимизировала потери, откат того прогресса, который был достигнут. Очень надеемся, что они будут реализованы хотя бы частично.

– Каков Ваш среднесрочный прогноз финпоказателей «Т Плюса»?

– «Т Плюс» уже третий год стабильно показывает чистую прибыль. Это объясняется увеличением выручки и снижением расходов. Компания продолжает повышать операционную эффективность, снижая аварийность, простои и потери тепловой энергии. Оптимизируем тепловые узлы – например, в Березниках вместо трёх теплоисточников работает один. Это, конечно, снижает издержки. Вводим новые солнечные мощности – они дают определённый денежный поток. Конечно, и по первому ДПМ сейчас пик выплат. Сократились управленческие и финансовые издержки – у нас очень высокая оборачиваемость кредитного портфеля, постоянно снижаем ставки.

Конечно, в такой ситуации мы надеемся сохранить безубыточность – ведь мы частная компания, которая должна генерировать прибыль. Делаем для этого всё возможное. Но как сложится ситуация, прогнозировать пока очень сложно.

Материал подготовлен в рамках совместного проекта «Перетока» и журнала «Энергия без границ»

29 июня 2020 в 13:53