«Пандемия может сделать стимулы к сокращению потребления мощности гипертрофированными»

Общие тенденции на электроэнергетических рынках в эти дни таковы. В удалённом режиме работы утро для многих начинается позднее, а вечерняя активность сдвигается на поздние, нередко ночные часы. Городская жизнь затихла, существенно снизилось электропотребление в офисах, отелях, кафе и ресторанах, гораздо меньше потребляет электротранспорт. Относительно неизменным остаётся только электропотребление непрерывных производств, продовольственных торговых центров и инфраструктурных объектов, включая уличное освещение. Пики электропотребления становятся более сглаженными, потребление мощности падает, особенно в утренние часы, и суточный профиль нагрузки в энергосистемах в будни мало чем отличается от типичного графика выходного дня с приростом электропотребления в домохозяйствах.

Любопытное наблюдение сделала британская компания Voltaware с помощью своих сенсоров, определяющих состав работающего электрооборудования «за счётчиком» в домохозяйствах. За карантинный месяц объём электропотребления в домах Великобритании увеличился примерно в 1,5 раза, а пиковое потребление мощности снизилось на 14% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. При этом данные сенсоров показывают, что лидером по росту электропотребления в домохозяйствах стали посудомоечные машины (+62%), за ними следуют электроплиты и духовки (+60%), на третьем месте по росту электропотребления среди домашних устройств оказались системы обогрева помещений (+30%). Вместе с тем рост электропотребления в домохозяйствах, нередко весьма существенный, не позволяет компенсировать снижение электропотребления в коммерческом секторе и индустрии. Строгие ограничительные меры, по данным Международного энергетического агентства (IEA), приводят к падению электропотребления более чем на 20% в месяц, в то время как частичные ограничения снижают электропотребление примерно на 10%.

Россия отличается структурой электропотребления от европейских стран и США, где преобладает доля домохозяйств, офисов, малых и средних предприятий, а доля промышленности, как правило, не превышает одной трети электропотребления. Индустрия в России, напротив, потребляет около половины всей электроэнергии, а доля домохозяйств составляет всего 16–18%. Поэтому влияние ограничительных мер на электропотребление в странах с преобладающим промышленным сектором, к которым можно отнести Россию и Китай, не столь выражено. Электропотребление в России в апреле текущего года снизилось примерно на 3%, что отчасти объясняется влиянием погоды. В то же время в европейских странах падение спроса на электроэнергию в период ограничений, даже если вычесть влияние тёплой погоды, составило 10–28%.

Динамика снижения электропотребления после введения ограничительных мер в ряде стран с учётом погодного фактора. Источники: IEA based on U.S. EIA, POSOCO (India), RTE (France), TERNA (Italy), ELEXON (UK), China NBS, Red Electrica (Spain) and ENTSO-E.

Ещё более выраженным, чем снижение электропотребления, стало падение спроса на мощность. Например, в китайской провинции Хубэй, очаге распространения COVID-19, спрос на мощность в разгар эпидемии в конце января упал на 22,5 ГВт, или на 21% от планового. Схожая ситуация наблюдается во многих европейских странах.

Изменение среднесуточного потребления мощности в пиковые часы в 2020 году в процентах относительно 2019 года (данные Bruegel)

Снижение потребления мощности в России в апреле 2020 года, по данным «Системного оператора», составило 8–12% относительно уровня 2019 года, или 10–14 ГВт. При этом, если в ОЭС Сибири и на Урале ситуация с потреблением мощности выглядит относительно стабильной, а в ОЭС Востока даже наблюдается рост, то в ОЭС Центра, Северо-Запада, Юга и Средней Волги, где сосредоточены основные объёмы потребления электроэнергии и мощности в стране, среднесуточное потребление мощности в пиковые часы в апреле 2020 года снизилось на 10–18%.


Изменение среднесуточного потребления мощности в пиковые часы в 2020 году в процентах относительно 2019 года по объединенным энергосистемам России (данные Bruegel).

Энергокомпании вряд ли cмогут рассчитывать на быстрое восстановление электропотребления после снятия ограничений. Если сейчас, в краткосрочном периоде, ключевую роль в снижении электропотребления играют ограничительные меры, то после завершения карантинных мероприятий основную роль будет играть коронакризис как следствие глобальной остановки экономики. Вынужденное сокращение расходов компаний уже затронуло инвестиционные товары – снижаются вложения в машины, станки, оборудование, промышленное и жилое строительство. Далее по цепочке поставок спад неизбежно затронет производство сырья и материалов, которое некоторое время может сохранять инерцию, увеличивая складские запасы. Очевидно, что к концу текущего года с определёнными трудностями может столкнуться финансовый сектор, что дополнительно будет сдерживать восстановление экономики и электропотребления.

Появляющиеся сейчас прогнозы мирового ВВП выглядят один драматичнее другого, наступающую рецессию в мировой экономике сравнивают со временами Великой депрессии и считают её куда более серьёзной, чем мировой финансовый кризис 2009 года. Снижение мирового электропотребления в 2020 году, по данным Международного энергетического агентства, может составить от 5 до 10% в отдельных странах. В среднесрочной и долгосрочной перспективе, как справедливо отмечают эксперты Wood Mackenzie, проявят себя решения, которые сейчас принимают компании и регуляторы. Ключевой проблемой в электроэнергетике европейских стран являются растущие неплатежи домохозяйств, малых и средних предприятий. В ответ на этот вызов власти направляют ресурсы на поддержку платёжеспособности населения и компаний, вводят различные отлагательные условия для погашения долгов. Остроту ситуации также демпфирует существенное снижение цен на электроэнергию из-за падения спроса.

Ситуация в России отличается. Проблема неплатежей в домохозяйствах скорее тактическая, в силу их небольшой доли и краткосрочности. Стратегическая проблема в другом. Российский энергорынок благодаря ДПМ и разнообразным надбавкам отличается слабой проводимостью ценовых сигналов, вплоть до того, что цена генерирующей мощности находится в обратной зависимости от объёмов её потребления – чем меньше мощности в энергосистеме потребляется, тем выше становится её цена. Эта особенность уже создала определённые стимулы к сокращению пикового потребления мощности в последние годы.

Так, если электропотребление в России едва заметно, но растёт (с 1016,5 млрд кВт/ч в 2012 году до 1059,4 кВт/ч в 2019 году), то в потреблении мощности, наоборот, оформился явный тренд к снижению (с 157,4 ГВт в 2012 году до 151,7 ГВт в 2019 году). Цена генерирующей мощности за эти годы уже выросла почти в 4 раза и продолжает увеличиваться. В ситуации с пандемией и последующей рецессией стимулы для компаний к сокращению потребления мощности могут стать совсем гипертрофированными. Прогнозируемый рост цены мощности для предприятий и организаций в 2020 году, если ничего не поменяется в регулировании, может составить до 27–30%, что увеличит конечную цену электроэнергии на 6–8% сверх инфляции. Стоит задуматься: а что, если это увеличение цены на мощность подтолкнёт тех потребителей, которые платят за электроэнергию не по льготным тарифам, а так называемым свободным ценам, к отказу платить энергетикам, причём не на время коронакризиса, а навсегда, через сокращение электропотребления из сети?

26 мая 2020 в 12:12