ВИЭ надеются на лучшее

Сложность текущей ситуации в отечественном секторе возобновляемой энергетики наглядно характеризует продолжительность экспертного совещания при комитете Госдумы по энергетике, состоявшегося на этой неделе. Обсуждение проблем и перспектив отрасли затянулось на 3,5 часа: в фокусе оказались требования по локализации и экспорту ВИЭ-компонентов в рамках ДПМ, возможная монополизация рынка, идея инвесторов о дополнительной индексации цен последнего осеннего отбора и традиционное предложение потребителей о сворачивании ДПМ.

ВИЭ надеются на лучшее

Источник: www.enelrussia.ru

Открывая заседание, председательствующий депутат Госдумы Валерий Селезнёв отметил, что в секторе возобновляемой энергетики пока «не всё радужно». Сегмент ветрогенерации покинули Siemens Gamesa – техпартнёр «Энел Россия» и Vestas – техпартнёр «Фортума». Собственно, и сами «Энел Россия», «Фортум» и «Юнипро» (последняя через Uniper также подконтрольна финскому Fortum) выставлены на продажу, а на первую компанию, по заявлению Enel, уже нашлись покупатели («Лукойл» и фонд «Газпром – Фрезия»), сделка может быть закрыта в третьем квартале, если её одобрят российские регуляторы. Отвечая на эту реплику, глава Ассоциации развития возобновляемой энергетики (АРВЭ) Алексей Жихарев отметил, что «Энел Россия» ещё в прошлом году отказалась от участия в ДПМ ВИЭ 2.0 и у Siemens Gamesa фактически нет проектов в РФ.

«Ситуация не столь критична, сектор на фоне санкций покинула лишь одна компания – Vestas, локализовавшая высокотехнологическое производство лопастей. Но у нас есть «Новавинд», который развивается отдельно. Есть все основания полагать, что наш рынок остаётся привлекательным для других игроков, – не согласился с мнением председательствующего Алексей Жихарев. – Мы фиксируем заявления отдельных акционеров отдельных компаний о прекращении деятельности или продаже активов, но это никак не влияет на расстановку сил и проектов в отрасли. Новый владелец этих активов становится полноправным держателем проектов ДПМ. Мы ожидаем, что большинство обязательств будут принято в рамках таких сделок. Действительно, сейчас постановлением правительства предусмотрено право на (нештрафуемый – ред.) отказ от проектов до конца 2022 года. Сейчас мы обсудили возможность продления до 2023 года. Но на мой взгляд, это не несёт никаких рисков и проблем, так как отказные проекты вновь вернутся в рынок (вновь пополнят конкурсную массу отборов ДПМ ВИЭ – ред.)».

Минувшей осенью «Фортум» смог заявить рекордно низкую цену на первом отборе второй программы поддержки ВИЭ за счёт ОРЭМ. Фактически речь шла о сетевом паритете между традиционной и ветровой генерацией уже в 2027–2028 годах. Часть экспертов и тогда сомневалась в реальности выполнения финансовых параметров станциями «Фортума», а теперь реализация этих проектов в утверждённых ценовых параметрах является «совсем невыполнимой задачей», отметил г-н Селезнёв.

«Определённости у нас пока не добавляется, ситуация меняется достаточно часто. Пока пытаемся реагировать на те проблемы, которые, как мы видим, точно наступят», – сообщила замглавы департамента развития электроэнергетики Минэнерго Ольга Арутюнова и проинформировала об уже принятых мерах поддержки ВИЭ-отрасли, в том числе о двухлетней нештрафуемой отсрочке для отобранных проектов и праве инвесторов до конца 2022 года отказаться от их реализации без штрафа. Минэнерго также поддержало предложения ВИЭ-генераторов упростить систему фингарантий для допуска к оптовым конкурсам, расширить сроки реализации ВИЭ-проектов на розничных рынках (по аналогии с оптом) и ввести возможность двухлетней отсрочки для проектов, которые будут отбираться в 2023 году.

Второй отбор ДПМ ВИЭ 2.0 по решению правительства отложен на год, до мая 2023 года. Причина – разрыв логистических цепочек и отсутствие понимания, когда ситуация стабилизируется. Но отказываться от программы ДПМ ВИЭ 2.0 в Минэнерго не собираются, сказала г-жа Арутюнова.

«Это (перенос отбора на год – ред.) даёт нам возможность осознать в какой точке мы находимся и проанализировать совершённые ошибки. Часть экспертов говорят, что нужно пересматривать требования программы ДПМ ВИЭ в части экспорта и локализации оборудования, некоторые эксперты считают, что нужно корректировать механизм в целом. Звучат предложения делать упор на двухсторонние договоры, добавляя к ним различные преференции, (в частности – ред.) в виде налоговых послаблений», – заявил г-н Селезнёв.

Индексация для всех или помощь бегущим из РФ?

В середине июня «Коммерсант» сообщил, что ВИЭ-инвесторы просят на фоне санкций один раз проиндексировать тарифы отобранных прошлой осенью проектов ВИЭ не по потребительской, а по более высокой промышленной инфляции (28% на тот момент, сейчас снижается). Такой шаг, по оценкам «Совета рынка», приведёт к завершению программы поддержки ВИЭ раньше запланированного срока (2035 год): строительство солнечных станций за счёт энергорынка завершится в 2029 году, а ветряной генерации – в 2033-м. При этом общий платёж рынка в рамках ДПМ ВИЭ 2.0 до 2050 года вырастет на 62 млрд рублей, до 686,7 млрд.

«Предложение, возможно, преждевременно. У нас нет понимания, кто будет выполнять первые проекты в рамках второй программы ДПМ, кто будет осуществлять поставку компонентов», – рассказал Валерий Селезнёв.

В части солнечной генерации первая программа фактически завершается выводом на ОРЭМ с 1 июля последней СЭС, построенной по ДПМ ВИЭ 1.0, пытался разъяснить позицию инвесторов замгендиректора «Хевела» Олег Шуткин.

«Сейчас для нас самый важный вопрос – индексация ставок первого отбора ДПМ ВИЭ 2.0 на фоне произошедшего роста цен. Без этой индексации сейчас «солнце» действительно под угрозой. И важно не переносить новые отборы и дальше: май – это самый-самый крайний срок», – заявил он.

«(Предложение проиндексировать цены на 28% – ред.) – это попытка увеличения капитализации продаваемых компаний, – поделился своим мнением Валерий Селезнёв. – Пусть сдадут проекты обратно, разыграете эти мощности в 2023 году. Это спекуляция за счёт потребителей. Зачем мы будем кормить те компании, которые уходят? Пусть новый владелец определится в честной конкурентной борьбе. Цена, может быть, вырастет на 50%, а не на 28%, но зато эти проекты точно будут реализованы».

Между сроками и локализацией

Сами инвесторы называют весну 2023 года крайним сроком, до которого можно отложить отбор, так как иначе невозможно обеспечить загрузку производств компонентов ВИЭ. И лучше сразу провести отбор на несколько лет вперёд, чтобы обеспечить долгосрочный график их работы, считают участники сектора. Но здесь вопрос упирается в проблему локализации ВИЭ-компонентов: снижать эти требования в рамках ДПМ будет «странным шагом в текущей ситуации», заявил представлявший Минэкономразвития Евгений Кунгурцев.

«Проще подвинуть программу «вправо» и реализовывать её позднее, но с прежними требованиями по локализации. Отказ от этих требований – как выстрел во вторую ногу после потери импорта», – сказал представитель Минэка.

«Есть какие-то предпосылки, что это задышит, что ли, в какое-то ближайшее время, например, до мая следующего года? – поинтересовался Валерий Селезнёв. – Если «Хевел» производит солнечные панели, то производит. Проблем там, допустим, нет или я о них не знаю. А если по лопастям с уходом Vestas у нас есть проблемы, то откуда они появятся? Думать о том, что какие-то волшебные китайцы придут, то они не придут. У них есть определённые ограничения – риск вторичных санкций, а также они не видят рынка (достаточной ёмкости – ред.). Ничего от того, что мы сдвинем программу с 2023-го на 2025 год, не изменится: они (китайцы – ред.) как сейчас не придут, так и тогда не придут».

«Мы предлагаем при необходимости отложить реализацию программы до того момента, когда мы сможем производить оборудование (в рамках локализационных требований – ред.) у себя», – пояснил позицию Минэкономразвития г-н Кунгурцев.

В мае – июне «Новавинд» законтрактовал строительную часть двух ветропарков, 24 июня компания сообщила, что на одном из них (Козьминской ВЭС в Ставропольском крае) уже началась заливка фундаментов.

«Фундаменты заливаются под то оборудование, которое мы производим с нашим немецким партнёром (нидерландская Lagerwey, принадлежит немецкой Enercon – ред.) в Волгодонске, – рассказал гендиректор «Новавинда» Григорий Назаров. – Это оборудование не лежит на складе, оно в производстве: не все производимые компоненты произведены, а ввозимые – ввезены. Многомиллиардными контрактами на стройку мы подписываемся под тем, что все произведём и наладим цепочки поставок».

Представитель Минэнерго подтвердила, что некоторые производители ВИЭ уведомили министерство о сохранении планов по локализации и вводам новых ВЭС и СЭС. В Минэнерго пока не отказываются ни от локализационных, ни от экспортных требований: развитие отечественного энергомашиностроения – одна из ключевых задач и министерство работает с производителями для синхронизации планов загрузки производств с тем, чтобы их поддержка в рамках ДПМ ВИЭ продолжалась, заявила Ольга Арутюнова. Требования по локализации отменять не нужно, но возможно, потребуется их реконфигурация с учётом наиболее чувствительных элементов, которые нужно импортозамещать, отметил Алексей Жихарев.

«Уровни локализации заложены в программу достаточно высокие, но я думаю, мы сможем на них выйти. Идея о том, что локализацию надо наращивать, вполне соответствует духу времени. Те компоненты, которые нам осталось добрать (в рамках локализации – ред.), не выглядят разрушающими саму идею программы», – сказал Григорий Назаров.

Призрак монополизма бродит по ВИЭ-сектору

Уход иностранных игроков в перспективе может привести к монополизации рынка, выразил опасения ряда наблюдателей Валерий Селезнёв. В каждом из двух основных секторов оформилось по доминирующему игроку: «Новавинд» занимается ветрогенерацией, «Хевел» – солнечной. Представитель «Энел Россия» в этой связи задался вопросом, какова конечная цель мер поддержки – создание национального монополиста или конкурентное развитие сектора, что подразумевает отмену локализационных ограничений.

«Понятны соображения регуляторов, нацеленных на конкуренцию. Но уже созданные производства живут в своём ритме и требуют загрузки. Поэтому в стремлении привести новых (участников в сектор – ред.), хотелось бы не потерять уже созданных. Поэтому надеюсь, дальше мая 2023 года ситуация со следующим отбором у нас не уйдёт. Уже имеющийся отбор по предельным параметрам приводит к тому, что неважно сколько у нас будет участников – один, три или пять – программа не будет сверхдорогой, какой она и сейчас уже не является», – считает г-н Назаров.

Олег Шуткин из «Хевела», отметил, что тенденция к монополизации производственного сектора ВИЭ характерна для всего мира: так, в Китае появился доминирующий производитель, который выпускает оборудование для СЭС на 100 ГВт в год.

«Поставленные цели по производственной интеграции мы выполняем. В 2023 году у нас будет запущено новое производство в Калининграде. Плюс мы прорабатываем возможность локализации (производства – ред.) компонентов и сырья: это стекло, поликремний, инвенторы», – перечислил он дальнейшие направления работы для основного участника рынка солнечной генерации.

Нормы по экспорту остаются

До 2030 года при реализации ДПМ ВИЭ доля выручки от продаж оборудования на экспорт к стоимости станции в РФ должна составлять 5%, в 2031–2035 годах – 15%. Делать ставку на экспорт в текущих условиях не стоит, поделился своим мнением г-н Селезнёв: покупателю надо показывать успешно реализованные проекты, кроме того, сейчас ситуация осложняется санкциями. К дискуссии по этому вопросу подключились потребители, представитель профильной ассоциации Валерий Жихарев попросил ключевых игроков ВИЭ-сектора («Новавинда» и «Хевела») назвать прорывные российские технологии, которые могут быть интересны покупателям на мировом рынке.

«Трудности экспорта есть. Мы можем показать наш продукт (конкретные типы оборудования – ред.) в применении, но полноценный продукт включает гораздо больше характеристик, с сервисом и т.д. Но рецепты есть. Мы не пытаемся продавать отдельный продукт, а стремимся выходить на зарубежные рынки в качестве девелопера и реализовывать проекты целиком, что мы умеем и делаем в России. Экспорт – важная характеристика, принятая не в экстремальных значениях, и полагаем, её нужно сохранить», – заявил глава «Новавинда».

Изменять требования по экспорту пока странно, у Минэка нет информации от инвесторов о переговорах или отказах иностранных партнёров от поставок, западные страны и так не очень нуждались в нашем оборудовании, отметил г-н Кунгурцев. Но если экспертное сообщество придерживается другого мнения, то в министерстве примут его к сведению. Ни один из игроков от экспортных обязательств пока не отказывается, подтвердил глава АРВЭ.

Потребители снова против ДПМ ВИЭ 2.0

Крупные энергоёмкие предприятия столкнулись с серьёзнейшими экономическими вызовами: после отвязки от экспортных цен рентабельность в металлургии резко упала и достигает минимальных значений, пожаловался директор по работе с естественными монополиями «Русала» Максим Балашов, давая понять, что денег для поддержки ВИЭ у потребителей больше нет.

«ESG-повестка, и как её часть безуглеродная генерация, была внедрена нам Западом в части борьбы с нашими углеводородами, нашим экспортом и нашей экономикой. Но у нас есть собственные прорывные технологии в атомной и гидрогенерации, на которые и нужно ориентироваться (как на низкоуглеродные источники энергии – ред.)», – заявил представитель «Русала», аффилированного с крупнейшей частной гидрогенерирующей компанией «Иркутскэнерго».

По его словам, российский экспорт смещается в Азию и другие страны, поэтому нужно вырабатывать собственный формат углеродного регулирования в рамках БРИКС, не ориентируясь, как прежде, на систему ТУР в ЕС. Необходимо отменить ДПМ ТБО и спустить вопрос мусоросжигания на уровень регионов, чтобы не вводить нового межтерриториального субсидирования, а также свернуть программу ДПМ ВИЭ 2.0 в части ветра и солнца и перенаправить эти средства на строительство крупных ГЭС, предложил радикальные шаги г-н Балашов.

«Из-за ловушки ДПМ ВИЭ мы потеряли 10 лет в развитии розничного рынка, когда возобновляемая генерация могла строиться силами заинтересованных в «зелёной» энергии потребителей на своих площадках», – согласился Валерий Жихарев из «Сообщество потребителей энергии».

В связи с этим промышленники выступают за отказ от программы ДПМ ВИЭ 2.0 и за создание условий для развития ВЭС и СЭС в рознице за счёт двухсторонних контрактов, в том числе строительство такой генерации потребителями в иных, климатически подходящих регионах РФ с зачётом их выработки в рамках ЕЭС (своп-контракты). Последняя тема должна быть интересной для развития сектора и нуждается в дополнительной проработке, отметил Валерий Селезнёв. Ещё один вариант расширения ВИЭ в рознице – пересмотр нормы о покупке энергии ВИЭ для компенсации потерь в сетях: сейчас это значение составляет 5%. Губернаторы готовы увеличивать показатель хоть до 100%, но вопрос упирается в необходимость сдерживать рост тарифов, пояснил Валерий Селезнёв. Он попросил АРВЭ представить расчёты финансовых эффектов от повышения доли техпотерь, компенсируемых за счёт «зелёной» генерации, и предложил обсудить эту тему с ФАС.

Глава Российской ассоциации ветроиндустрии Игорь Брызгунов предложил освободить ветропарки от НДС и налога на прибыль (до момента окупаемости вложений) и обсудить с регионами послабления по местным налогам. В РАВИ активно поддерживают идею потребителей о внедрении своп-контрактов в розничном сегменте, а также рассчитывают на финансовую поддержку Минпромторга при расширении локализации. Представитель «Энел Россия» попросил власти разрешить частичный ввод «зелёных» электростанций, чтобы на рынке оказалась хотя бы часть достроенных мощностей.

«У нас и у некоторых других компаний есть проекты, находящиеся на финальной стадии готовности, которые не могут быть полноценно введены, потому что подрядчик куда-то делся или оборудование где-то зависло. Почему не дать возможность вводить станции по частям, по мере готовности?» – спросил представитель «Энел Россия».


Автор: Сергей Исполатов

Другие пользователи читают

Невыводимая мощность Татарстана

Минэнерго РФ по просьбе «Татэнерго» отложило вывод из эксплуатации четырёх энергоблоков (№№ 5,6, 11, 12) Заинской ГРЭС...

12 марта 2024 в 21:57